Кто сильнее - Страница 25

Однако случилось непредвиденное. Сайрус Дарк погиб, попав под машину, и Анна потеряла кормильца, чем не замедлил воспользоваться Джон.

Ему не стоило большого труда убедить несчастную женщину оставить свою лачугу и перебраться в Дариен, в дом, который он присмотрел для нее. Он внушил Анне, что жизнь в Олтамахо будет вызывать у нее горькие воспоминания. Новое жилище в первую очередь было весьма удобно для него, так как находилось достаточно далеко от Олтамахо, поэтому можно было не опасаться, что, когда родится ребенок, кто-то заподозрит Джона в причастности к рождению малыша. Вместе с тем Дариен располагался достаточно близко, чтобы он мог часто навещать любовницу.

Все это Иветт узнала от Андре. Он открыл ей семейную тайну, когда Иветт бросилась к нему за поддержкой, заподозрив Дика в неверности. Андре был единственным человеком, с которым она могла откровенничать. И, возможно, чтобы успокоить ее, он поделился с Иветт своей еще более горькой судьбой.

Еще больше Иветт узнала, когда Андре познакомил ее с матерью. Оказалось, что Джон до сих пор посещает Анну и что все эти годы Элис Доул оставалась в полном неведении и ничего не знала о существовании Андре. Иветт была потрясена: отец ее мужа живет двойной жизнью – одной в своем доме в Олтамахо, другой в Дариене со своей любовницей!

Странно, но она не винила Анну. Мать Андре была обычной жертвой. Иветт не сомневалась, что, когда Джон впервые проявил интерес к маленькому Юлу, Анна, принимая его помощь, знала ей истинную цену. И, возможно, женщине даже льстило, что именно ее сын удостоился внимания хозяина.

Иветт не сразу, но завоевала расположение жителей Сент-Саймонс-Бич. Чтобы избежать встреч с Диком и поменьше бывать дома, она брала с собой этюдник и проводила часы среди ребятишек, которые с удовольствием позировали ей. Иветт потом дарила портреты их матерям, и со временем женщины стали доверять ей, делиться своими проблемами, а иной раз и просили совета.

Женщины Сент-Саймонс-Бич были истощены частыми родами, дети умирали, а медицинская помощь была слишком дорога и недоступна этим людям. Иветт, несмотря на возражения Дика, вознамерилась помочь и организовала что-то вроде клиники. Жительницы Сент-Саймонс-Бич всячески помогали Иветт в ее начинании. Они нашли бесхозный домишко, отремонтировали его, покрасили, навели идеальную чистоту. Иветт приобрела кое-какие медикаменты, а самое главное – договорилась с администрацией больницы в Дариене, что раз в неделю в Сент-Саймонс-Бич будет приезжать врач и проводить осмотры и консультации.

Судьба сыграла со мной грустную шутку, не раз признавалась себе Иветт: помогая другим людям, я не в состоянии помочь себе.

Ее семейная жизнь явно терпела крах. Дик теперь редко разговаривал с ней, всячески избегал. Если бы Иветт могла закрыть глаза на его отношения с Ширли, еще можно было что-то поправить. Но смириться и попросить Дика вернуться? Нет, будучи гордой женщиной, Иветт, не могла пойти на подобную сделку, хотя сердце ее буквально разрывалось от боли.

Однажды Дик неожиданно появился в клинике и застал там Андре, который помогал Иветт. Джон Доул, узнав о существовании клиники, поклялся, что прикроет ее, если невестка немедленно не уберется оттуда, и приказал старшему сыну во всем разобраться.

Внезапное появление Дика разозлило Иветт, она с ходу бросилась в атаку, обвиняя мужа, что тот раболепствует перед своим папочкой. Впоследствии Иветт часто жалела о своей несдержанности, понимая, что спровоцировала скандал, накричав на своего мужа в присутствии другого мужчины. Но это оказались цветочки, ягодки были впереди.

Андре встал на защиту Иветт, и это подлило масла в огонь. Даже сейчас Иветт трудно было понять, что вызвало невероятный гнев Дика, обрушившийся на молодого человека. Дик обвинил Андре во всех смертных грехах и закончил предупреждением, что, если тот не оставит в покое Иветт и не уберется с их земли, пусть пеняет на себя.

И тогда Иветт прорвало… Кипя от негодования и обиды, она объяснила мужу, кто такой Андре. «Может быть, его фамилия Дарк, – язвительно заявила Иветт, – но, увы, фамилия его настоящего отца – Доул. Так что, милый, как ни трудно в это поверить, но ты разговариваешь со своим братом!»

Дик лишился дара речи. Как выяснилось позже, из всех Доулов Дик воспринял эту новость наиболее болезненно. Конечно, он потребовал от отца объяснений, и нашлись уши, которые слышали, как взорвался Джон. Новость распространилась со скоростью смерча, и то, о чем шептались по углам, стало неопровержимым фактом.

Реакция Элис Доул оказалась на удивление спокойной, можно даже сказать – вообще никакой. Короче, эта история должна была сойти «на нет», если бы Джон Доул не был бы патологически злопамятен. Он жаждал реванша, а поскольку Иветт, и никто другой, раскрутила всю эту историю, объектом своей мести он выбрал именно ее.

Отправившись в Дариен повидать Анну, Иветт долго стучала в дверь дома, но ей никто не открыл, а когда она приехала в клинику, то обнаружила, что домишко сровняли с землей. Иветт пыталась поговорить с кем-то из местных женщин, выяснить, что случилось, но те были холодны и торопились уйти прочь.

Иветт моментально догадалась, что за всем этим стоит Джон Доул. Нетрудно было представить угрозы, которыми он осыпал не только этих женщин, но и, разумеется, Анну.

Так вот почему Анна не открыла мне дверь! – поняла Иветт. Вот почему Андре избегает меня! Они доверили мне свою тайну, а я предала их.

Оставался только один человек, с кем Иветт могла поговорить, – Дик. Они не общались с того самого дня, когда разразился скандал. Но как бы то ни было, она должна заставить его понять, что несправедливо наказывать других за ее ошибку. Тем более такого благородного человека, как Андре. Он ни в чем не виноват, ведь он не выбирал себе родителей.